Мои наблюдения прервал радостный возглас напарника. Ванорз таки откопал что-то среди корней рядом с дальней кроватью в правом углу. Я подошёл посмотреть, и это оказался совсем ветхий кофр, древесина которого крошилась от прикосновения. Однако, когда эльф оторвал крышку сундука и бросил её в сторону, я увидел, как заблестели на свету факела монеты, которыми этот сундук был наполнен раньше чуть ли не до краёв. Ванорз вскочил, бросив на меня триумфальный взгляд: вот, мол, как надо искать, и принялся доставать из своего рюкзака мешочки, протягивая первый из них мне. Я вздохнул, опёр посох об стену и присел на корточки, чтобы начинать сортировать треклятые монеты.

Глава 28

Сундук оказался небольшим, но мы всё равно достали из него 275 золотых и 306 серебряных монет. От скуки я пытался филонить, давая возможность эльфу выполнять основную часть работы, коли уж это доставляло ему такое удовольствие. Хотя он вёл себя несколько странно. Да, он как всегда радостно раскладывал монетки по мешочкам, но я заметил, что он то и дело бросает взгляды в дальний угол зала. Я тоже посмотрел в ту сторону, но не увидел ничего примечательного: обычная облупленная стена, как и во всех прочих комнатах, которые мы прошли; немного зарослей, кое-где осыпавшиеся фрагменты облицовки…

Впрочем, когда мы, наконец, извлекли все монеты из гнилого ларца, эти мысли выветрились у меня из головы. Я пошёл открывать новую дверь, удостоверившись, что Ванорз меня прикрывает. За дверью оказалась небольшая вытянутая комнатушка с просторным арочным проходом направо. У левой стены виднелись заросшие зеленью шкафчики, а в дальнем углу рядом с аркой что-то вроде каменного стола или стойки.

За аркой простирался большой зал с высоким потолком. По центру зала проходила вымощенная плиткой дорожка, а по обе стороны от неё зияли какие то ямы. Ничего враждебного не наблюдалось, однако обилие зарослей вселяло некоторую неуверенность, заставляющую нас быть предельно осторожными

Обшарив шкафчики, мы нашли 4 золотых монеты, всё остальное, что когда-то там хранилось, давно уже сгнило и обратилось в труху. Я вошёл в зал и заглянул в одну из ям. Округлые края, гладкая облицовка — это походило на маленький бассейн.

— Это местные купальни, — пояснил незаметно подошедший Ванорз. — Я видел подобные в столице. В городах такие тоже имеются, но обычно лишь с парой бассейнов.

Воды в этих резервуарах не было, что меня совсем не удивило: толстые светящиеся корни тянулись от этих ям к самому потолку, а дно их поросло густой травой. Спускаться в ямы ради поисков мне не хотелось, и эльфу, похоже, тоже, так что мы удовлетворились поверхностным осмотром и ушли.

Эта часть подземелья была разведана, так что мы вернулись на площадку с развилкой и пошли по длинному коридору назад. Ванорз жаловался на скудный улов, и, уже подойдя к залу босса, мы стали решать, куда сперва вложить добытый треугольник. Эльф предлагал самую первую из найденных дверей, чтобы идти по порядку. Я согласился, мне тоже нравилась идея последовательной зачистки, к тому же путь туда проходил мимо странной комнаты, которую мой напарник назвал святилищем.

В огромной пещере со статуями мы пошли вдоль другой стены и вышли к подъёму гораздо быстрее, по пути наткнувшись на ещё одну скульптурную группу. Поднявшись на площадку с магическими светильниками, Ванорз предусмотрительно снял свой амулет Оума и спрятал его в рюкзак.

Мы зашли внутрь, но ничего не произошло. Я достал треугольник из рюкзака, и тут же будто какая-то сила вырвала его у меня из рук, и он полетел к центру комнаты. Деталь заняла место одного из изображённых треугольников, остальные кружащиеся вокруг фигуры постепенно померкли и пропали. Мельчайшие комочки тьмы стали собираться со всего зала, будто притягиваемые к треугольнику, и вскоре он был окружён своеобразной аурой мрака. В какой-то момент эта аура взорвалась, абсолютно беззвучно, и рассыпалась угольками мельчайшей пыли, которые теперь притягивались к нам, окутывая вихрем из частиц. Это было забавно, и я поднял руки, с весельем наблюдая, как вокруг них закручиваются чернильные точки.

Однако очень быстро все эти частицы вокруг меня рассеялись, и я посмотрел на Ванорза. Вихри вокруг него проносились гораздо более яростно, и, с опасением взглянув на его иконку в группе (над головой она у него почему-то не появлялась), я увидел, как заполняется его полоска жизни. Эти частицы лечат его! — молнией пронеслась в моей голове мысль, расставляя всё по местам. Теперь по крайней мере одна из функций этого зала становилась понятной.

Наконец рассеялись и окутывающие эльфа вихри, и резкий металлический грохот свалившегося на плиту треугольника заставил нас вздрогнуть.

— Вау! — воскликнул Ванорз. — Никогда ничего подобного не испытывал! Это было… необычно. И приятно, — добавил эльф с некоторой растерянностью. — Мне показалось, что я слышал голос у себя в голове.

— И что он говорил? — спокойно поинтересовался я.

— Да я не понял толком, — беспомощно взглянул на меня напарник. — Что-то вроде «не верь светлым богам, эльф» или «тьма не есть зло, саэлин»… У меня ещё пара версий имеется, вот только голова болит, когда я начинаю их вспоминать, хотя это и было только что.

— Пойдём отсюда, — предложил я, подбирая артефакт. Сияние в центре комнаты исчезло, фигуры больше не появились, и это погрузило зал во мрак. Ванорз кивнул, и мы продолжили путь.

Поднявшись к идентичным зелёным комнатам, мы сделали привал, чтобы перекусить. Дело близилось к ночи, и мы решили быстро посмотреть на следующий уровень и уходить, хотя эльф предлагал заночевать в безопасной комнате с кроватями, «если вдруг там будет много сокровищ». После еды я помог товарищу вырезать древки для стрел, а потом наблюдал, как он мастерит их. Ванорз с нескрываемым удовольствием объяснял мне все эти премудрости, похоже, ему действительно очень нравилось быть лучником.

— Ты стрелял в реале? — спросил я, притащив ещё веток для стрел, которые, на мой взгляд, подходили по размеру, и присел рядом с ним на ящик.

— Ага, — отозвался эльф. — С детства. Мой отец умер от рака, когда мне было всего 12, но успел научить меня. Мама говорила, что в Мексике он состоял в федерации стрельбы… Потом я записался в клуб лучников у горы Мадонна, это такой пик в десятке километров от города. За полсотни баксов получаешь членство на полгода.

— А почему ты говорил, что начал играть, потому что хотел оцифроваться? — осторожно спросил я.

— Ты сам-то ничего не вспомнил? — спросил сразу помрачневший Ванорз, украдкой бросив на меня взгляд. Я отрицательно помотал головой и опустил глаза. — Потом расскажу, как выберемся из данжа, — заключил эльф. — Ну-ка, посмотрим, что ты там наломал…

Вскоре мы закончили все приготовления и двинулись дальше. Уже через несколько минут мы стояли у первой найденной нами каменной двери. Я достал треугольник и вложил его в нишу в центре плиты. Размеры совпали идеально, и треугольник, негромко щёлкнув, полностью погрузился в выемку. Прежде чем мы успели опомниться, плита заскрипела и с лёгким свистом ушла в пол, унеся вместе с собой наш треугольный артефакт.

— Упс, — усмехнулся Ванорз, — а треугольник-то одноразовый… Будем знать.

Мы вышли в большой зал неправильной формы. Своеобразной террасой на входе он напоминал зелёные комнаты, которые мы только что покинули. Напротив входа была ещё одна дверь, а в центре правой стены имелась ниша, тоже с дверью. Уходящий влево зал расширялся вдали в две стороны от некоего подобия алтаря или трибуны. Вдоль стен перед этим алтарём когда-то располагались ряды скульптур, теперь расколоченные до неузнаваемости. Между ними в центре зала была заметна мозаика, выложенная на полу с помощью разноцветных плит. Бросалось в глаза отсутствие казавшейся уже вездесущей растительности и достаточно хорошее, сравнительно с другими, состояние зала. Если бы не разрушенные статуи, несколько портившие общее впечатление, зал смотрелся бы даже величественно.